Со страниц книг писателя веет полярной экзотикой. Чукотка! Найдите на карте самую восточную точку Евразии.
Здесь в семье охотника-зверобоя родился Юрий Рытхэу (1930-2008). Рано оставшись без родителей, он воспитывался у бабушки и дяди по матери.
Стойбище Уэлен (мыс Дежнева) на побережье Ледовитого океана состояло из двух рядов яранг, школы и магазина. Сказочным дворцом по сравнению с хижинами морских охотников выглядела полярная станция, которая отапливалась кирпичными печками и освещалась электрическими лампочками.
Из поколения в поколение передавались навыки охоты, резьбы и росписи по моржовой кости, изготовления национальной одежды, традиции пения и особенности танцев. Из уст в уста переходили старинные легенды и предания.
Имена-прозвища младенцам давали дед или отец на пятый день после рождения, стараясь не повторять те, что уже были в роду. Имя могло означать явление природы, мир духов и богов, погоду, стороны света, предметы или вещи, названия зверей или птиц. В их составе могли встретиться части, обозначающие камень или оленя.
Советская власть выдавала паспорта, и чукчи оставляли свои прозвища как фамилию, а имена и часто отчества брали такие же, как у геологов, гидрографов, моряков, геодезистов, метеорологов.
Писателя дед-шаман Млеткин назвал Рытхэу, что означало «неизвестный», а имя-отчество он позаимствовал у знакомого Юрия Сергеевича.
Рос мальчик любознательным и трудолюбивым, легко запоминал чукотские и эскимосские сказания, с которыми его знакомили бабушка Гивевнэут и дядя Кмоль, стремился познать русский язык, отличить стихи от прозы.
Рытхэу поступил в семилетнюю школу, освоил грамоту, пристрастился к чтению, с тех пор его любимым предметом стала литература. Писатель часто вспоминал своего первого школьного учителя Ивана Ивановича Татро («Под сенью волшебной горы», «Время таяния снегов»).
«Одетый в непривычный для нашего взгляда костюм, при галстуке, Татро невольно вызывал у нас улыбку. Мы привыкли видеть его в кухлянке, в камлейке, в меховых штанах и торбасах.
Татро положил перед нами две книги и сказал:
— Одна книга, та, которая на русском языке, называется «Родная речь», а вторая, которая на чукотском, — «Чычеткин вэтгав», что тоже значит «Родное слово». Так вот, с сегодняшнего дня и русский, и чукотский язык для вас — родная речь, которой вы должны овладеть».
Так началось знакомство с русским языком. Особенно понравилось слово «хорошо», оно представлялось круглым, тёплым, похожим на свежеиспеченную, только что вынутую из печи буханку хлеба. Но впереди ждало самое трудное — фонетика. В чукотском языке не было звонких согласных: д, б, г, ж, з — и они встали торосами на пути познания нового языка. Потом предстояло открыть секреты грамматического рода.
Екатерина Ивановна Покровская преподавала русский язык и литературу. На уроке ребята читали вслух тексты, и учительница исправляла произношение, ставила правильные ударения.
Уроки литературы вел учитель математики и физики Григорий Максимович Недовесов. Он был строгим и любил ставить ловушки для учеников, несерьезно относящихся к точному знанию языка.
Потом литературу и русский язык преподавал военрук Иван Андреевич Глотов, увлекавшийся сочинениями и изложениями. Страницы тетрадей выглядели страшно от его правок красными чернилами.
В школьные годы юноше жилось трудно, когда дед умер, он воспитывался в семье отчима — морского охотника Гивэва, пьяницы и самодура, выполнял работу по хозяйству, которая была не под силу подростку: рубил замороженное моржовое мясо, таскал нагруженные речным льдом нарты. Вскоре он перебрался в ярангу дяди Кмоля.
Мальчик приглядывался к жизни сотрудников полярной станции, приехавших из Ленинграда и мечтал учиться в этом городе. Юрий поступает в Анадырское педагогическое училище, пишет статьи и заметки для местной газеты, сочиняет стихи, рассказы, переводит. В 1948 году он поступил в Ленинградский университет и серьёзно занялся творчеством. Начал со стихов, вошедших в книгу «Медвежий компот». Всего одиннадцать стихотворений о природе Чукотки, о смелых охотниках, рыбаках и оленеводах, о детях, их дружбе и повседневных, будничных делах.
Первые рассказы на чукотском языке показал пензенскому писателю Тихону Сёмушкину, автору романа о Чукотке, знатоку коренных жителей Севера. Сёмушкин работал в редколлегии журналов «Знамя», «Огонёк» и принял участие в судьбе талантливого чукотского паренька, пожелавшего рассказать о своём маленьком народе Чукотки большой стране. До появления произведений Рытхэу о чукотском крае писали только русские писатели.
Рассказы Юрия Рытхэу получают положительные отзывы, и писатель обращается к большим жанрам — повести и роману. Появляется трилогия «Время таяния снегов», основанная, как и многие другие произведения писателя, на автобиографическом материале. Герои его книг — люди разных профессий и возраста. Так, в рассказах «Повелитель ветров», вышедших в издательстве «Малыш» в 1966 году, мальчик «...умеет ездить на собаках, рубить топором моржовое мерзлое мясо, свистеть, заложив два пальца в рот». Он мал, да удал, смел и любознателен: «Из опушки малахая как звездочки торчали два черных глаза».
Сначала он хочет увидеть пургу. Что толку смотреть на неё из окна? Йоо нарушает запрет мамы и выходит из дома. Он чувствует, что какая-то невидимая сила его схватила за шиворот и потащила в неведомое. Конечно, мальчик не может найти дорогу назад, блуждает и оказывается в косторезной мастерской. Хорошо, что в ней был мастер Кука, который отвёл его домой.
Летом Йоо любуется «красивым и строгим» пароходом, пришедшим в их бухту. Как хочется ему стать моряком и побывать в жарких странах! И очень грустно Йоо от того, что пароход уходит и вернётся теперь следующим летом. Но грустит он ровно столько, сколько нужно, чтобы заметить прилёт самолёта, в грузовом отсеке которого находятся голубые песцы. И вот Йоо мечтает уже быть лётчиком. А потом, когда появляются геологи, его манит убегающая за синие горы дорога…
Наш герой собирается идти в школу, и такого портфеля, как у него, нет ни у одного ученика. Этот портфель из шкуры молодого нерпёнка когда-то давно сшила бабушка Йоо его отцу. На двух карманах с наружной стороны сверкают блестящим бисером красивые узоры. Йоо второй человек у них в роду, кто идёт осваивать грамоту, чтобы стать метеорологом — «повелителем ветров».
Читать книжку дошкольникам будет интересно, в ней много цветных рисунков, есть разъяснения непонятных слов: вездеход — «это такая машина, которая проходит везде»; вельбот — «это большая лодка, на которой охотятся на морского зверя»; яранга — «это жилище из шкур и кожи».
Ох, как далеко Чукотка! Как необычна её природа и своеобразен быт её жителей!
Юрий Рытхэу
* * *
…Мне хочется рассказать вам о моей суровой стране.
Лето там короткое и прохладное. Но после долгой зимы оно кажется таким щедрым даром природы, что люди не замечают частых дождей, штормов, туманов и туч комаров. Для северянина лето — это когда тундра расцветает живым ковром ярких цветов, когда озера, реки, прибрежные скалы оглашаются гомоном вернувшихся с юга птиц, а в тундровых долинах резвятся, крепнут молодые олени. Летом на морские отмели, на галечные пляжи, сохраняющие холод даже и середине июля, вылезают моржи. И когда пролетаешь над побережьем, кажется, что это чрезмерно толстые и загорелые до черноты курортники залегли у полосы пенного прибоя, купаются, спят, подставив телеса лучам низкого солнца.
Бережно хранятся в памяти северянина мельчайшие приметы северного лета. Долгой полярной ночью под свист метели он с нежностью будет вспоминать, как шёл по мягко пружинящим кочкам, прислушиваясь к журчанию ручьёв.
Много написано о зимних тундровых пургах, заносах, погребающих подчас дома и посёлки. Не буду отрицать—такое случается, но все же и северная зима имеет свои прелести. Нет ничего великолепнее зимнею северного неба. Благодаря особой чистоте воздуха небесные светила поражают своей яркостью. Но главным праздником зимы является Северное сияние. Не хватит слов самого богатого языка, чтобы описать это необычайное явление природы.
Словом, все времена года на Севере имеют свои неповторимые черты. Но для меня нет ничего дороже весны, которая начинается сразу с появлением солнца. Озаренная светом, отраженным от бесконечных снежных пространств, эта длиннейшая на земном шаре весна завершается уходом от побережья ледовых полей.
Так замыкается природный цикл. Человек Севера оказался сильнее пурги, морозов, бескрайних снежных пространств. И вот, чтобы выразить своё торжество над стихийными силами природы, мои земляки ежегодно устраивают арктическую олимпиаду — Праздник Севера...
О Пушкине
Имя Пушкина я услышал ещё в яранге неграмотным мальчишкой. Моя тётя, которая училась в школе, принесла томик, на обложке которого был оттиснут барельеф поэта. Я перелистал несколько страниц.
Картинок в книге не было, но она всё же привлекла моё любопытство тем, что строчки в ней были какие-то необычные. Надо сказать, что в ту пору в нашем селении с бумагой было трудно, и некоторые ученики даже собирали чайные обёртки и писали на них, стараясь занять всю чистую поверхность драгоценного листка. А тут страница была занята только на одну треть, и строки, на мой взгляд, совершенно расточительно располагались посередине листа, оставляя широченные поля, на которых текста могло поместиться ещё столько же.
— Это кто? — спросил я тётю, показав на барельеф.
— Это Пушкин.
Наш первый учитель Иван Иванович Татро на мой вопрос о коротких строчках ответил:
— Потому что это — стихи.
— А что такое стихи? — задал я тут же вопрос.
Иван Иванович задумался. Он сам только что закончил краткосрочные курсы ликвидаторов неграмотности и был, прямо скажем, не намного грамотнее и образованнее нас, своих учеников. Поэтому он мог ответить на мой вопрос только на следующий день.
Он говорил долго, но непонятно. Было смутное ощущение ускользающей тайны. Значит, если стихи — песня, то почему без напева?
Почему в таком случае не говорить просто?
Долгое время я считал слова «стихи» и «Пушкин» тесно связанными и думал, что такого рода сочинения писал только этот русский, чей профиль оттиснут на книге.
В школьной библиотеке мне попался другой том, большой, с картинками и собственными рисунками Пушкина, изображавшими тонколицых женщин с пышными причёсками и всадников на конях. К тому времени до нашего Уэлена дошёл кинофильм «Чапаев», и имя Пушкина у меня стало связываться с легендарным начдивом. Я был почти уверен, что Пушкин был героем гражданской войны и сражался против белых в красногвардейской кавалерийской части.
В начальной школе мы ещё не знали русского языка, если не считать нескольких слов.
И вот когда начались уроки русского языка, я поднял руку и спросил учительницу Зою Герасимовну:
— Кто такой Пушкин? И что такое — стихи?
Меня несколько разочаровало её сообщение о том, что Пушкин жил задолго до революции и гражданской войны и не мог быть красным кавалеристом.
Затем Зоя Герасимовна прочитала нам стихотворение Пушкина.
Я старался внимательно слушать, чтобы уловить смысл. Но слова звучали совсем иначе, чем в простой обыденной речи. Они как бы стали самой музыкой, превратились в цвета, краски, запахи, в шелест листвы, в шум ветра, в гул прибоя, в вой пурги в зимнюю холодную ночь. Я не понял ни одного слова, не могу даже припомнить, что за стихотворение читала нам учительница, но очарование поэтического звучания слова осталось со мной на всю жизнь с того памятного дня.
Жажда проникнуть в смысл пушкинских стихов была такая сильная, что мы попросили прийти на один из уроков к нам Ивана Ивановича Татро.
Зоя Герасимовна прочитала нам начало поэмы Пушкина «Руслан и Людмила».
У Лукоморья дуб зелёный;
Златая цепь на дубе том:
И днём, и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом...
В переложении нашего учителя это звучало примерно так: «На берегу моря, который изгибается наподобие лука, стоит дерево твёрдой породы, из которого у нас делают копылья для нарт. На этом дереве висит цепь из денежного металла. На этой цепи сидит маленькое животное, немного похожее на собаку, но очень ловкое. Цепь длинная, достаточная для того, чтобы этому ловкому собакоподобному животному ходить вокруг дерева крепкой породы...»
Я смутно чувствовал, что тут дело совсем не «в дереве крепкой породы, из которого делают копылья», и эти слова, выстроенные в ряд и в особый лад сложенные, дают гораздо больше, чем само по себе значение их.
Но чтобы это всё понять, чтобы проникнуть в особый смысл стихотворных строк, который стоит за самими словами, надо было хорошо знать русский язык, овладеть им так, чтобы глубинные тайны русского слова были открыты и понятны тебе.
На это требовались годы.
И всё-таки в моей памяти отчетливо и ясно сохранилась первая встреча с Пушкиным, как «чудное мгновенье», послужившее одним из мощных стимулов в овладении русским языком.
И с годами Пушкин всё теснее и ближе входил в нашу жизнь, становясь частью нашего культурного бытия. Овладение русским языком шло через изучение и чтение произведений Пушкина. Мне повезло, быть может, в том отношении, что никто мне не растолковывал стихи и поэмы великого поэта; я сам старался, проникнуть в их сокровенный смысл. Правда, были ошибки, которые потом заставляли меня краснеть. Так, долгие годы я читал строки Пушкина: «Открой сомкнуты негой взоры», как «открой сомкнуты негром взоры». Это объяснялось, во-первых, тем, что я уже знал биографию великого поэта, читал его «Арапа Петра Великого», и, во-вторых, я попросту не знал этого слова «нега».
К счастью, таких промахов у меня было немного.
В чём очарование и близость Пушкина ко всем, кто хоть раз соприкоснулся с его великой поэзией? Ведь, как уверяют сведущие люди, Пушкин трудно переводим на другие языки. Значит, он поэт глубоко и истинно русский. Мне довелось попробовать перевести на чукотский некоторые произведения Пушкина. Кажущаяся простота вводила в заблуждение, и строки, получившиеся в результате, имели весьма отдалённое сходство с оригиналом. И всё-таки я думаю, что переводы произведений Пушкина на другие языки имеют большое значение для развития культуры поэтического творчества на этих языках. Я имею в виду языки, которые не имели письменности и, следовательно, письменной литературы. Для чукотского языка и чукотской поэзии Пушкин является таким же классиком, как и для русской и советской литературы. Я не литературовед и не могу с научной дотошностью исследовать влияние великого русского поэта на каждого отдельного литератора. Могу сослаться только на свой собственный опыт.
Я написал в жизни несколько неважных стихотворений, которые были, однако, опубликованы в хрестоматии для чтения «Чычеткин вэтгав», что значит в переводе на русский «Родное слово». Разумеется, все они были написаны с оглядкой на великого Пушкина, и, может быть, поэтому я больше и не писал стихов.
Я читал Пушкина в яранге, в холодном чоттагине, в зимнюю полярную ночь, на берегу уэленской лагуны в тихие летние вечера, когда за холмами видны рога бредущих в поисках ягеля оленей, в охотничьем вельботе, пропахнувшем моржовой кровью и ворванью, в синих льдах Берингова пролива, в школе, в аудиториях университета, везде, где можно было улучить свободную минуту и выйти на свидание с поэтом.
Помню, в далёкой стране Эфиопии, откуда родом был дальний предок Пушкина, я был гостем тамошнего художника Афеворка Текле. В его студии, на окраине Аддис-Абебы я нашёл несколько книг Пушкина на русском и на английском языках.
— Мне хочется написать портрет великого русского поэта, — сказал Афеворк Текле,— но робею.
И действительно, всякий, кто берётся говорить о Пушкине, о его стихах, о нём как о человеке, робеет каждый раз, ибо приближение к такому гению всегда ответственно.
Но, копнув собственную творческую биографию, каждый из нас, пишущих, найдёт отражение в ней пушкинского влияния, пусть иной раз не прямого, но всё же ясного и определенного. Вот почему мои товарищи по северной литературе: и моя землячка Антонина Кымытваль, автор отличных лирических стихотворений, и манси Юван Шесталов, и нивх Владимир Санги, и нанаец Григорий Ходжер, ненец Леонид Лапцуй — все они называют классиком своих национальных литератур Александра Сергеевича Пушкина, великого русского поэта.
Литература
- Богуславская В. [Рец. на кн. Рытхэу Ю. «Повелитель ветров»] // Детская литература. — 1967. — № 9. — С. 62.
- Власенко А.Н. Юрий Рытхэу: литературный портрет. — М.: Сов. Россия, 1988.
- Рытхэу Ю. [О А.С. Пушкине]: [говорят писатели и поэты]// Детская литература. — 1974. — № 6. — С. 27-28.
- Рытхэу Ю. Дорожный лексикон // Звезда. — 2009. — № 4.
- Рытхэу Ю. Путешествия и размышления. Эссе // https://literra.online/publications/authors/yuriy-rytheu/puteshestviya-i-razmyshleniya?ysclid=m81sx3zl19466212144
- Рытхэу Ю. Русское слово на Чукотке // География. — 2004. — № 18.