История древнегреческого певца Орфея легко запоминается и поражает своим печальным финалом. Об Орфее сохранилось мало сведений, немногие из них превратились в легенды и предания.
По одним выходит, что он был сыном Аполлона, от которого получил лиру и своё имя Орфей (в переводе оно означает «лечащий светом»). Талантливый музыкант добавил в подаренный инструмент ещё две струны.
В других мифах его родителями были царь Фракии (по другой версии ― речной бог Эагр) и муза эпической поэзии Каллиопа. Благодаря матери Орфей научился играть на музыкальных инструментах. Люди и звери, деревья и камни внимали певцу ― и казалось, что весь мир подчинялся мелодичному голосу Орфея и лирным струнам.
Согласно сказаниям, Орфей вместе с аргонавтами отправился в путешествие за золотым руном и помогал друзьям своей музыкой и пением во время испытаний. Когда судно не спускалось на воду, звуками лиры своей Орфей заставил его сойти в море. Благодаря игре Орфея был усыплён дракон, стороживший золотое руно в Колхиде. Когда на обратном пути корабль проплывал мимо острова Сирен, заманивающих моряков своим пением, Орфей стал играть и удержал своей мелодией спутников на судне.
Певец был счастлив: он славил жизнь, гармонию и красоту, смотрел на всё восторженно, так как нежно любил нимфу Эвридику (её имя переводится как «широкая справедливость»). Любовь была взаимная. Казалось, счастье Орфея и Эвридики было беспредельно.
Судьбе было угодно, чтобы Аристей, сын Аполлона и нимфы Кирены, увидел Эвридику. Он не знал, что перед ним жена Орфея, и не смог сдержать свою страсть. Аристей погнался за Эвридикой, которая бросилась бежать от него без оглядки. Эта погоня завершилась трагически: девушку укусила ядовитая змея и её земная жизнь оборвалась.
Теперь для тоскующего Орфея больше не существовало ни гармонии, ни красоты. Наступил конец и музыке. Голос молчал, и лира тоже молчала.
Но можно ли вызволить Эвридику из рук смерти? Как добиться этого? Только ли хитростью и силой? Но он лишён и того, и другого. Неужели ему не под силу умилостивить могущественного властителя подземного царства Аида и его жену Персефону?
Спускаясь под землю, он пел так, как он никогда ещё не пел. Никто на земле никогда не слышал ничего подобного, а в подземном царстве ― и подавно. Старец Харон так пленён музыкой, что перевёз через реку смерти живого человека. Страшный трёхглавый Цербер и тот пропустил мимо себя певца.
Все препятствия исчезали сами собой, тени умерших прекращали свои занятия, забывая свои мучения: Сизиф оставил свой бесполезный труд, Тантал забыл про жажду, даже колесо несчастного Иксиона перестало вертеться. Растрогав всю обитель усопших, Орфей получил разрешение увести Эвридику.
Возвращение на землю возможно при одном важном условии: Орфей будет вести тень возлюбленной по бесчисленным подземным переходам не оглядываясь, пока не войдёт в свой дом. Орфей, мучимый сомнениями, что жена отстала, не смог удержаться и обернулся, и Эвридика, увы, навсегда осталась в царстве Аида.
Ты, Орфей, потерял невесту,—
Кто шепнул тебе: «Оглянись...»?
А. Блок
Двойная смерть возлюбленной сразила Орфея, и долго он не мог оправиться от этого удара, переживая свою невольную слабость и неверие. Семь дней провёл он на берегу Ахеронта в слезах и печали, забыв о пище. Он удалился от мира людей и жил среди зверей, которые приходили к нему из-за его нежных, грустных песен. После трёхлетнего траура певец оставался вдовцом, ни одна женщина не привлекала его больше.
По легенде, Орфей отказался воздавать почести Дионису и убеждал не участвовать в жертвенных убийствах и вакханалиях. Каждое утро он поднимался на вершину горы, приветствовал рассвет и воспевал Гелиоса. Деревья наклонялись, чтобы лучше слушать божественного музыканта, дикие звери, ставшие внезапно ручными, ложились у ног Орфея.
Тогда разгневанный Дионис решил проучить юношу и наслал на него менад, которые захватили оружие своих мужей, оставленное у дверей, и ворвались в святилище, ревнуя к певца к его непреходящей любви.
Пока Орфей играл на лире, стрелы и копья бессильны были причинить ему вред и падали к его стопам. Только подняв дикий гвалт, беспорядочно стуча и бренча в тимпаны, хлопая в ладоши, вакханки сумели заглушить стройное пение. Менады растерзали музыканта и тело его и бросили в реку. Осиротевшая природа словно онемела от невыразимой боли...
Я с песней в адову обитель,
Как он, сошёл бы, горд и смел.
Но диким криком гимн Менады
Покрыли, сбили лавр венца;
Взвив тирсы, рвали без пощады
Грудь в ад сходившего певца.
Валерий Брюсов
Музы, которые оплакивали смерть прекрасного юноши, собрали части его тела. Голова Орфея была найдена нимфами, затем попала на остров Лесбос, где её принял Аполлон, лиру в реке подобрала Сафо. В святилище голова певца пророчествовала и творила чудеса, став первым оракулом. А тень музыканта попала в Аид, где наконец-то супруг воссоединился со своей Эвридикой.
Греки верили в повторное воплощение душ, поэтому считалось, что душа Орфея, когда настал её черёд явиться вновь в этом мире, предпочла стать лебедем. Подобно знаменитому певцу, лебедь любит лишь один раз, а когда его подруга гибнет ― следует за ней...
Певец принёс себя в жертву, противопоставив грубой физической силе нравственную чистоту. Горе утраты было настолько велико, что даже боги Олимпа, опасавшиеся могущества Орфея, увидев ужасный конец певца, решили покарать менад. Дионис превратил их в дубовую рощу.
Античные авторы писали об Орфее как о вполне реальном человеке. Поэт определил каноны классического искусства и, по-видимому, изобрёл семь музыкальных нот, соответствующих семи цветам радуги. От его имени происходит звание артиста ― мастера в нескольких сферах искусства. Влияние его идей проникло во все святилища Греции, душа Орфея стала душой Греции.
История бессмертного певца была заново осмыслена христианами. Ему приписывались гимны, исполнявшиеся ими. Миф об Орфее сопоставлялся с деяниями Спасителя. Картина, где успокоенные хищники окружили играющего Орфея, трактовалась как укрощение Христом страстей человеческих, а сошествие в Аид напоминало победу Сына Божия над адом. Поющая голова Орфея сближалась с отрубленной главой Иоанна Предтечи, Орфей становился посредником между людьми и миром богов, неся на себе печать неизбывной тоски о гармонии, которой не суждено осуществиться.
Отныне лира Орфея звучит в плеске волн, перебирающих её струны, в дуновении ласкового ветра, в сиянии всесильных звёзд. А дух певца, расставшись с бренным телом, по-прежнему продолжает петь...
Не ставьте памятника. Пусть лишь роза
Ему подарит новый свой бутон, —
Орфей — живой. Его метаморфозы
Везде, во всём, во всех названьях — он.
Где песня, там Орфей. Меж нами, с нами —
Лишь только голос, только всплеск огня...
Р.М. Рильке (Перевод З. Миркиной)
Литература
1. Багдасаров Р. Орфей / Юный художник. — 1998. — N 7. — С. 28—31.
2. Лосев А.Ф. Боги и герои Древней Греции. — М.: Слово, 2002.