Рассказ Юрия Качаева «Колдун и его внук» посвящён взаимоотношениям между учителем и детьми, дедушкой и внуком. А ещё он любви к природе и родине.
Рассказ короткий, но запоминается надолго. В нём нет нравоучений, наоборот, есть искренность, ирония и грусть. Автор ироничен к себе и своему педагогическому опыту. Его ждёт много открытий на этом поприще. Он искренен с читателем, когда делится впечатлением о старике, которого все считают колдуном, когда общается с его внуком Петей. Грустны строки в финале рассказа, когда мы узнаём о гибели и деда, и внука во время войны.
Молодой педагог Григорий Фомич делится воспоминаниями о своём приезде в небольшую деревню Тесовое, где он работал учителем и завучем. В одном из самых больших домов расположена школа, в которой учатся беловолосые, голубоглазые дети типичных северян, но среди них выделяется один смуглый Петя Урусов. Он внук старика Урусова, которого все боятся из-за слухов о его колдовстве.
Поначалу ребята избегают Пети, не хотят с ним сидеть за партой. Когда он решает присоединиться к игре мальчишек, то получает отпор от Вальки Фатьянова. После этого Петя несколько дней не приходит в школу. Учитель, обеспокоенный его отсутствием, идёт к Урусовым домой, а живут они вдали от людей, в лесу. Там он знакомится с дедушкой Пети, который рассказывает, почему его с внуком не любят деревенские жители. Он оберегает лес и животных от браконьеров, используя суеверия жителей, например, может напугать охотников, если заухает как настоящий филин.
Григорий Фомич замечает, как похожи дед и внук: оба с огнём в глазах, оба готовы защищать своё дело. В домашней атмосфере дед и Петя показывают учителю своих питомцев, что помогает создать более тесную связь между ними. Учитель понимает, что страх перед колдуном основан на заблуждениях, и его задача — помочь Пете найти своё место среди сверстников.
Григорий Фомич беседует с Петей, который интересуется природой и животными. Мальчик делится своими наблюдениями о пауках и их пользе, а также задаёт вопросы о загадочных существax, например, об эпиорнисе. Они идут по осеннему лесу и доходят до озера, где Петя рассказывает о рыбе, охотившейся на мальков. Между ними завязывается дружеская беседа, полная любопытства и восхищения природой. Учитель прощается с Петей, предсказывая ему будущее врача и возможность увидеть Африку.
Учитель понимает, что Петя с дедом Урусовым не просто изгои в деревне, но и защитники природы, которые находятся в постоянной борьбе с бездумностью и халатностью. Нужно помочь Пете завести новых друзей. Пусть они узнают, что колдунов не существует, а есть просто люди, готовые заботиться о природе и защищать её.
Однако война разрушает эти мечты: Петя не станет доктором и не увидит Африку...
Много лет спустя Григорий Фомич с бывшим учеником Семёном Шитиковым посещает могилу Петра Урусова, партизанского разведчика, и его деда, расстрелянного за отказ помочь врагам. Они склоняют головы перед их отвагой и честью. Вечная память Петру Урусову, который не дожил до своих малых и больших побед.
Осень укрывает могилы алыми листьями, создавая атмосферу тихого и глубокого сожаления о потерянных мечтах. А листья продолжают падать, как тихие слёзы природы, оплакивающей невосполнимые утраты.
Юрий Качаев
Колдун и его внук
Я приехал в Тесовое почти мальчишкой. В чемодане у меня лежал томик Гайдара, бельё да новенький диплом учителя.
Деревушка стояла в распадке между двумя шатровыми сопками. Весною с них на единственную улицу сбегались сотни ручьёв. Слепяще сверкая на солнце, они неслись мимо старых присадистых домов в лесную реку Мету. Самый старый и самый большой дом стоял в конце улицы. Говорили, будто он был срублен ещё первопоселенцами, без пилы, одним топором.
В этом доме и помещалась школа, где я был завучем и учителем по всем предметам. Ребятишки здесь были словно на подбор — беловолосые и светлоглазые северяне. Вот почему среди них странно выделялся смуглый и кудрявый мальчик с угольными, будто нарисованными бровями. Он пришёл ко мне в школу через неделю после начала занятий. Открыл дверь в класс, молча прошёл к последнему столу и уселся с краю, рядом с Сеней Шитиковым. Сеня боязливо отодвинулся.
— Как тебя зовут? — спросил я.
— Петром.
— Наверное, тебя никогда не учили здороваться, Петя?
Мальчишка не ответил.
«Ишь ты какой ёрш», — подумал я, продолжая урок.
В тот же вечер ко мне домой пришёл Сеня Шитиков и сказал:
— Григорий Фомич, я с Урусовым сидеть не стану.
— Это почему?
— Боязно.
Сеня повозил шапкой по вспотевшему лицу и оглянулся на дверь.
— Петька-то внук старика Урусова.
— Ну так что?
— Да ведь старик колдун. Его вся деревня опасается.
Вот тебе раз! Я попробовал образумить Сеню, но он стоял на своём:
— Не стану — и всё.
С того дня Петя Урусов сидел один. На уроке он обычно вырезал какие-то манки и свистульки. Я много раз пытался застать его врасплох, но мальчик всегда отвечал на вопросы коротко и толково. Память у него была превосходная.
Прошла неделя, а мои ученики по-прежнему сторонились его. Да и он, мне казалось, не старался с ними подружиться. Но однажды я понял, что это не так.
Случилось, ребята затеяли на школьном дворе игру в городки. Петя Урусов стоял неподалёку и жадно следил за каждым ударом. Наконец он решился и подошёл к играющим.
— Можно я попробую?
Валька Фатьянов, самый большой из моих учеников, лениво сгрёб Петю за плечо:
— Иди, иди, нам колдунят не надо.
Городошники вокруг захохотали,
— Дай ему, Валька, по шее.
— Ишь глазами-то жалит, будто волк!
Валька занёс руку и... в ту же секунду был сбит с ног. А Петя, взглянув на ребят, медленно побрёл на улицу. Я догнал его, взял за локоть. Он вырвал руку и отвернулся. Но я успел заметить, что в глазах у него слёзы.
— За что они не любят меня? — тихо спросил он.
На следующий день Петя не пришёл. Не пришёл он и через три дня. После уроков я подозвал Сеню Шитикова.
— Ты знаешь, где живут Урусовы?
— Знаю. У Гремячева ключа.
— Тогда сведи меня.
Мы долго шли по узенькой гати, проложенной через болото. Болото заросло густым белоусом и ситником, много попадалось брусники, и издалека светились на голых кустах рубиновые гроздья кислицы. Потом гать кончилась, мы выбрались в сухие места, и у какой-то развилки тропы Сеня решительно остановился:
— Дальше не пойду, хоть убейте.
— Ладно. Возвращайся домой. Один доберусь.
Сеня обрадовался.
— Тут уж близко. Вы всё вправо, вправо забирайте. А меня мамка ждёт.
Я поправил на плече ружьё и свернул на тропинку. Она вывела меня к широкой кипрейной поляне, на краю которой стояла кособокая избушка. Навстречу мне вышла крупная собака палевой масти. Она внимательно посмотрела на меня умными глазами и посторонилась пропуская. Собаку эту я видел и раньше. Она часто провожала Петю в деревню и, когда он скрывался в дверях школы, уходила.
Дома я застал одного Петю.
— А, Григорий Фомич, — сказал Петя так, словно ждал меня.
— Здравствуй. Я думал, ты заболел.
— Не я. Деда хворь одолела.
— Где же он?
— Ушёл коренья колокольчиков искать. Они, эти коренья, от сорока недугов помогают. Вот когда, не дай бог, заболеете, я вас в два дня на ноги поставлю. Я ведь здесь каждую травинку знаю. Вырасту — на доктора учиться пойду. — Мальчик помолчал и неожиданно спросил:
— Хотите, я вам Ульку покажу?
В стороне от избушки, у толстой сосны, была прилажена клетка, а в ней колесо. По этому колесу, как заведённая, бегала Улька — маленькая рыжая белка.
— У меня ещё Кузька есть, лисёнок, — сказал Петя. — Только он сейчас на охоту ушёл.
Потом появился дед, невысокий лохматый старичок с такими же цыганскими, как у Пети, глазами.
— Доброго здоровьица. — Старик подал мне корявую руку. — Вы Петю проведать? Он ничего, головастый, наверстает. А чего же ты, Петя, гостя на улице томишь? Пойдёмте в избу.
В избе мы напились чаю, заваренного ветками смородины. Я наконец решился и прямо спросил:
— Дедушка, а отчего вас в деревне не любят?
Старик Урусов подумал и засмеялся:
— Да за что им меня любить? Я ведь им в лесу баловать не даю.
Видя, что я не понял, он пояснил:
— В наших местах государством заповедник объявлен. А они, черти, в лес с топорами лезут, бобров опять же бьют. Бобёр, он тварь беззащитная, доверчивая, его и палкой ухлопать можно. А я не даю.
— Как же вы не даёте?
Старик хитро взглянул на меня:
— Я их, милок, пугаю. Только кто с топором заявится, я уж тут как тут.
Он вдруг сложил ладони трубой и так натурально захохотал филином, что у меня по спине мурашки побежали.
— Бывает, и бобров предупредишь, чтоб побереглись. И сети подзапутаешь. Вот меня колдуном и окрестили. Да я ничего, не обижаюсь. На людскую темноту обижаться грех. Сами потом спасибо скажут. Человек не одним днём жить должен...
Я распрощался с хозяином уже под вечер. Петя вызвался меня проводить.
За лесом садилось большое сытое солнце, и его красные лучи изломисто скользили между сосен. Повсюду на кустарниках росными каплями играли паучьи кружева. Когда я хотел порвать одно из них, Петя остановил меня:
— Не надо, Григорий Фомич. Они же полезные. Знаете, сколько каждый паук за лето комаров и мух изводит? Тьму! И трудяги они, как рыбаки. А что некрасивые, так не всем же красивыми быть...
Мы шли по солнечному закатному лесу и вышли к какому-то озерцу. Вокруг нас с тихим осенним шорохом падали листья, и вся чёрная вода озера была усеяна алыми и рыжими корабликами. Будто целый разноцветный флот нашёл себе здесь последнюю гавань. Ещё в озере плавало брюшком кверху множество мальков.
— Кто это их? — спросил я Петю.
— Шелеспёр охотился, рыба такая. Ударил хвостом по воде и оглушил, — Петя погрозил воде кулаком. — Ну погоди, чертяка, я до тебя доберусь!
Дорогой мы разговаривали с Петей о разных зверях. Он расспрашивал меня об Африке, об ископаемой птице эпиорнис, и правда ли, что в одно её яйцо входит несколько вёдер воды.
— Она, наверное, где-нибудь в болотах и посейчас прячется, — предположил Петя. — Вот бы поехать туда да найти, а?
Я удивлялся, сколько любознательности и пытливого ума живёт в Пете, и как мог отвечал на его вопросы. Расстались мы почти у самой деревни.
— Ну, доктор будущий, прощай, — сказал я. — Вырастешь — Африка от тебя не уйдёт.
— А что, — засмеялся Петя. — Может, и не уйдёт...
Петя Урусов не стал доктором, и ему не довелось увидеть Африку. Началась война, и она разметала моих учеников по всей стране.
Много лет спустя мы с Сеней, Семёном Игнатьевичем Шитиковым, майором, пришли на могилу партизанского разведчика Петра Урусова. Неподалёку был похоронен и его дед. Старика расстреляли фашисты за то, что он отказался служить проводником у карателей.
Снова была осень. Алые листья с тихим шорохом ложились на могилы деда и внука, и шумел вокруг заповедный лес.
Литература
Качаев Ю. Над головой — Полярная звезда // Колдун и его внук. — М.: Советская Россия, 1978.