Авторитет Льва Кассиля как популярного детского писателя и общественного деятеля был безупречен.
Кассиль увлекался футболом до самозабвения, сочинил сценарий первого спортивного фильма «Вратарь» и на его основе потом написал книгу. Ему интересно было многое: и испытания дирижаблей, и строящееся в Москве метро, и беспосадочные полёты через Северный полюс, и гражданская война в Испании, и подвиги народа на фронте и в тылу, и общественная жизнь. А начинал он с очерков на разные темы, но когда опубликовал повесть о двух братьях Лёльке и Оське, основанной на воспоминаниях о собственном детстве, то стал по-настоящему знаменитым.
Кассиль был обаятельным и смелым человеком, хорошо чувствовал юмор, умел замечательно фантазировать и придумывать. Эти качества он проявил и в жизни, и в творчестве. Став писателем случайно и очень рано - в двадцать пять лет, Лев Абрамович ценил слово, знал его влиятельную силу, потому его произведения были основаны на реальных событиях. Особенно книги о войне. Здесь ничего не преувеличено и не выдумано. Ценой жизни совершали подвиги, проявляя подлинную храбрость, пионеры в тылу, юные и опытные бойцы на фронте. И пусть не всегда автор называет их имена и звание, перед нами настоящие герои, преодолевающие собственный страх, спасающие раненых, проявляющие находчивость и решительность в минуту сложного выбора.
Среди известных повестей Кассиля «Дорогие мои мальчишки», «Улица младшего сына», «Великое противостояние», «Будьте готовы, Ваше Высочество!». Выдуманные и реальные приключения проходят герои, мечтая о таинственной Синегории. Учитель, который вовлёк ребятишек в игру, сумел научить их отваге и верности, труду и подвигу. Сима Крупицына постигает новые для себя понятия и находит своё призвание, когда попадает в мир кино и исполняет роль партизанки Отечественной войны 1812 года. Когда же начинается Великая Отечественная война, она уже сражается по-настоящему. Знаменитый детский лагерь «Артек» собирает детей из разных стран для отдыха и общения и открывает маленькому наследному принцу вымышленной страны Джунгахоры иной мир, где царит дружба, доброта, отвага, честность, свобода от посягательств на интересы и права людей.
Лев Абрамович Кассиль родился в 1905 году в провинциальном городе в Саратовской области в семье врача. С детства любил музыку и математику, рисовал и мастерил модели кораблей, посещал литературные кружки и писал для стенгазеты. Увлечение наукой привело юношу на физико-математический факультет Московского университета. Однако с наукой пришлось расстаться из-за казусного случая: брат отдавал его длинные письма к родителям в газету для печати и получал за них гонорар. Правда в конце концов открылась, и Лев бросил университет, сосредоточившись на журналистике, став корреспондентом в «Известиях». Впоследствии из личных писем сложилась серия очерков под названием «Письма из Москвы».
Многие общались с Кассилем, отмечая его человечность, искренность, увлечённость профессией, внимание к подрастающему поколению.
Борис Никольский создаёт запоминающийся портрет Льва Кассиля, раскрывая личность детского писателя сквозь призму своего восприятия. Он вспоминает о трёх встречах, делится впечатлениями о личности, качествах, жизненных принципах Кассиля и влиянии на собственное творчество.
Первая встреча произошла в детстве: мальчик Боря был увлечён чтением произведений Кассиля и восхищался героем романа «Вратарь Республики». Вторая случилась во время учёбы в Литературном институте, семинарские занятия проходили под руководством Льва Абрамовича. Третья встреча была, к сожалению, последней: взрослый Борис узнал Кассиля как редактора, показал рабочие будни, его ответственность перед читателями и коллегами, несмотря на усталость и многочисленные обязанности.
Каждая часть представляет собой отдельный этап взаимоотношений двух авторов и помогает создать целостный образ Кассиля как писателя и общественного деятеля. Его открытость миру, любовь к делу, готовность помогать молодым литераторам делают его привлекательным персонажем.
Борис Никольский показывает, какое огромное значение имеет литература в формировании детского сознания и развития личности, как важно иметь наставника и поддержку начинающему писателю. Он мастерски передаёт эмоции и детали обстановки, через диалоги и цитаты погружает читателя в мир прошлого и заставляет почувствовать себя участником происходящего. Образ ребёнка-подростка служит контрастом взрослому опыту, позволяя подчеркнуть глубину перемен, произошедших с автором и окружающим миром.
Пожалуй, надо отметить, что Борис Николаевич Никольский (1931-2011) написал более двадцати книг для детей и взрослых об армии («Солдатская школа», «Армейская азбука», «Весёлые солдатские истории», «Как живёт аэродром», «Солдатский секрет»), о подростках и школьных буднях («Дети до шестнадцати», «Мужское воспитание», Три пишем, два в уме», «Повесть о солдатском бушлате»), о подвигах («Рассказы о юных героях»). Он работал литературным редактором в журнале «Костёр», заведующим отделом литературы в журнале для молодёжи «Аврора», главным редактором литературно-художественного журнала «Нева», был одним из составителей популярных литературно-художественных альманахов «Дружба» и «Звёздочка». Писатель печатал свои произведения в журналах «Искорка», «Костёр», «Смена», «Нева».
Борис Николаевич прекрасно знал всё, что касается солдатской службы: о воинских профессиях, чертах солдатского характера. Сам видел своими глазами и военный аэродром, и будни танкового подразделения. Особенно понравились читателям его рассказы о приключениях незадачливого десантника со смешной фамилией Башмаков. Уж очень он напоминал сказочного Ивана-дурака, несмотря на то, что имел карабин, носил берет и куртку десантника.
Б. Никольский
Три знакомства с Львом Кассилем
I.
Это было давно, много лет назад. Тогда я был ещё совсем маленьким мальчишкой.
Играли ребята на пустыре в футбол. А я стоял в сторонке и следил за игрой. Мне тоже очень хотелось играть, но меня не брали — по мнению играющих, я был слишком мал. А мне казалось — разреши они мне встать в ворота, и я мог бы сыграть ничуть не хуже длинного пацана в чёрной футболке.
Когда мяч приближался к нему, он начинал суетливо метаться в воротах, обозначенных двумя портфелями, потом самоотверженно падал в пыль. А мяч, как ни в чём не бывало, успевал преспокойненько проскользнуть под ним в ворота.
И тогда немногочисленные болельщики хохотали и кричали:
— Кандида с дыркой! Кандида с дыркой!
Почему «с дыркой», мне, конечно, было понятно. А вот что такое «кандида» — я не знал. И оттого, что это слово, известное им, оставалось таинственным и непонятным для меня, мне было очень обидно. Выходит, я, и правда, меньше, глупее этих мальчишек, гоняющих мяч на пустыре.
Это странное слово ещё долго мучило меня. Спросить, что оно значит, я не решался — не хотелось обнаруживать свою необразованность. Я сравнивал его с другими словами, вертел, прикидывал так и этак, и все же не мог сообразить, откуда оно взялось и что могло значить.
Отгадка пришла неожиданно, когда я однажды первый раз взял в руки роман Льва Кассиля «Вратарь Республики». Уже на первой странице я прочёл: «Когда рупоры стадиона объявили, что выбывшего из игры вратаря первой сборной заменит Кандидов (завод Гидраэр), эта фамилия никому ещё ничего не говорила...»
Так вот откуда пришло на футбольный пустырь это прозвище! Антон Кандидов — знаменитый вратарь Республики!
Тогда я просто обрадовался этому своему открытию, этой разгадке. А уже после, много лет спустя, став взрослым, сам работая над книгами для ребят, я не раз думал, что, пожалуй, это ведь самая высшая награда для писателя, когда имя его литературного героя становится именем нарицательным, когда герой этот выходит со страниц книги на улицу, в повседневную нашу жизнь. Немногим писателям удается добиться этого. Таким писателем был Лев Кассиль.
«Кондуит и Швамбрания», «Пекины бутсы» и особенно «Великое противостояние» скоро стали моими любимыми книгами. Тогда я ещё и думать не думал, что впереди меня ждёт знакомство с Кассилем — уже не с его книгами, а с самим Львом Кассилем.
II.
Случилось это, когда я был уже студентом Литературного института. Последние два года я занимался в семинаре, которым руководил Лев Кассиль.
Я помню, как, щуря за стёклами очков глаза, он вглядывался в нас — нескольких студентов, писавших рассказы для детей, — вглядывался с каким-то радостным интересом, с нетерпеливым любопытством. По-моему, это постоянное ожидание интересного события, интересной встречи, интересного человека жило в нём всегда. Даже когда он отвечал по телефону, эта заинтересованная интонация звучала в его голосе. И хотя в день ему приходилось порой отвечать на десятки звонков, приходилось быть и усталым, и безмерно занятым, я никогда не слышал, чтобы он ответил раздражённо или пренебрежительно или попросту равнодушно.
На семинаре он любил иногда рассказать между делом какую-нибудь занятную историю, развеселить нас шуткой.
— Представьте себе, — говорил он. — Сводный оркестр жандармов и вдруг играет «Интернационал»! Удивительная картина! А ведь было такое — когда наша футбольная команда впервые приехала в Турцию. Пришлось жандармам разучивать революционный гимн...
Ему было о чём вспомнить, о чём рассказать. Этот человек встречался с Циолковским, хорошо знал Маяковского, был знаком с Чкаловым и многими другими замечательными людьми нашего времени.
— ... Как-то в одном доме вечером я встретился с Маяковским. Я разговаривал со своей знакомой, когда вдруг ко мне подошёл Владимир Владимирович и протянул руку: «Здравствуйте, Лёва!» — громко сказал он. Я ответил на приветствие, но в душе удивился: дело в том, что в этот день мы уже виделись с Маяковским и он, будучи человеком очень внимательным, не мог этого забыть. Не в его характере это было. Выбрав удачный момент, я подошёл к Маяковскому и спросил: «Владимир Владимирович, почему вы поздоровались со мной второй раз?» — «А как же! — посмеиваясь, отвечал Маяковский. — Я же заметил, что вы были с девушкой, и решил, что девушке будет приятно, если она увидит, что с вами здоровается сам Маяковский!»
Эта забавная история, рассказанная Кассилем, запала мне в память и потому, что она мне очень понравилась, и потому, что у меня позднее был ещё повод припомнить её...
После окончания института я работал, служил в армии, снова работал. И вот однажды я попал на какое-то совещание, посвящённое детской литературе. Был на этом совещании и Лев Абрамович Кассиль.
Стыдно признаться, но я тогда не подошёл к нему. Почему-то я был уверен, что он вряд ли вспомнит меня. Как-никак, а минуло уже лет пять с тех пор, как мы виделись последний раз, за эти пять лет наверняка ему пришлось встречаться с десятками новых людей, и напоминать о себе мне было неловко. Да, кроме того, и нечем было мне тогда особо похвастаться: и в армии, и первое время после демобилизации я почти ничего не писал.
Я пристроился где-то в последних рядах маленького зала и слушал выступающих.
Вот ведущий предоставил слово Льву Кассилю. Не помню уже точно всё его выступление, помню только, что говорил он и о выпускниках Литературного института, молодых детских писателях. И вдруг его взгляд остановился на мне. Знакомые улыбчивые морщинки побежали от его глаз.
— Да что далеко ходить! — весело сказал он. — Вот один из них — Никольский — сидит здесь, в зале...
Я и смутился, и обрадовался — значит, он всё-таки не забыл меня!
Почувствовал, угадал он, что ли, как важно было для меня в то время каждое доброе слово!
Мелочь, казалось бы, пустяк, но вот это внимательное отношение к человеку, желание подбодрить, помочь всегда было свойственно Льву Кассилю.
III.
В третий раз я как бы заново познакомился с Львом Кассилем уже в качестве редактора.
Я работал в редакции журнала «Костёр», а Лев Кассиль писал для журнала свою новую повесть «Будьте готовы, Ваше Высочество!»
Нам, конечно, хотелось поскорее получить и напечатать повесть, а Кассиль не торопился, всё откладывал сроки.
Однажды я специально отправился в Москву, в гости к Льву Абрамовичу — узнать, как идут дела.
Мы сидели с ним в маленьком узком кабинете, из окна которого были видны кремлевские звёзды.
Кажется, именно в тот раз он показал мне необычную крошечную книжку. Она была совсем как настоящая — с обложкой, с рисунками и, только всмотревшись, я обнаружил, что вся книжка аккуратно мелко-мелко написана от руки. Это был, если не ошибаюсь, «Вратарь Республики». Оказывается, эту книжку сделал и прислал Кассилю в подарок один из его читателей, мальчишка, надолго прикованный болезнью к постели. Эта книжка, выпущенная тиражом в один экземпляр, была дороже писателю многих самых прекрасных изданий его книг.
Наш разговор несколько раз прерывали телефонные звонки.
Кто-то договаривался с Кассилем о встрече, кто-то извещал об очередном заседании, кто-то справлялся о судьбе своей рукописи.
— Вот видите, — сказал Лев Абрамович, — всё время приходится отвлекаться от главной работы...
И правда, забот у него было не мало. Он был членом редколлегий журналов «Пионер» и «Детская литература», еженедельника «Литературная Россия», одним из секретарей Союза писателей СССР, по-прежнему работал в Литературном институте...
Боюсь, что я не перечислил и половины его обязанностей.
Может быть, ему следовало отказаться от большинства из них, может быть, следовало уединиться в своем кабинете за пишущей машинкой...
Может быть, тогда бы и жизнь его не оборвалась так рано...
Но если бы он жил по-другому, тогда бы это был уже не Лев Кассиль, а другой человек. Он любил эту жизнь, наполненную делами и заботами, и не мог жить по-иному.
— В молодости я умел работать по ночам... — сказал мне в тот раз Лев Кассиль. — А теперь уже нет... Теперь не могу... Устаю...
И я услышал, как грусть прозвучала в его голосе. И тогда я в первый раз ощутил беспокойство за этого человека.
Но он тут же встряхнулся и снова стал прежним Львом Кассилем — жизнерадостным и бодрым.
Таким он и остался навсегда у меня в памяти.
Литература
- Никольский Б. Три знакомства с Львом Кассилем / Костёр. — 1970. — № 11.
- Никольский Б.Н. Я люблю писать для детей // Избранное / худож. В. Шевченко. — Л.: Детская литература, 1991.
- Писатели Ленинграда: биобиблиографический справочник. 1934-1981 / авт.-сост. В. C.Бахтин, А. Н. Лурье. — Л.: Лениздат, 1982.