Есть люди, которым свойственна неиссякаемая энергия, стремление идти вперёд, постоянно искать новое, что-то придумывать, поэтому они всегда в движении, всегда в пути.
Таков художник Валентин Иванович Курдов (1905-1989), энергичный, неутомимый в своём ежедневном труде человек с руками мастерового.
Приобщение юноши к профессиональному искусству началось очень рано. Его семья, жившая в Перми, в пору гражданской войны оказалась разбросана по стране: отец, земский врач, в Сибири, мать с двумя детьми на Урале, в деревне Шеполухе. А Валентин остался в городе, чтобы учиться и сторожить квартиру. Но когда гимназию закрыли, он бродил по улицам, а голова кружилась от голода и самостоятельности.
Однажды он встретил товарища по гимназии, который привёл мальчика в художественную студию. Вале было тогда 14 лет, и он решил стать художником. Вечно голодный, оборванный, немытый, подросток испытывал счастье, находясь за мольбертом и с красками. Студию вскоре преобразовали в художественно-промышленные мастерские, потом в художественный техникум. Валентин оставался там ночевать возле натопленной голландки и спал на полу. Летом ребята выехали на дачу на берегу реки и начали жить коммуной: получали паёк, варили обед...
Художник вспоминал: «Однажды я поехал в Пермь за продуктами — была моя очередь получать паёк на всех — и столкнулся на улице с родным дядей, который специально приехал, чтобы разыскать меня, так как мать оплакивала меня как пропавшего без вести».
В 1923 году Валя Курдов приехал в Ленинград поступать в Академию художеств. Вид у него был рабоче-крестьянский, а все пожитки уместились в старинной плетёной маминой корзине. В академию юношу приняли. Он учился на курсе, где преподавали А.Е.Карев, К.С. Петров-Водкин, М.Д.Матюшин, учился у К. Малевича, но идеи кубизма не разделял. Устроившись в художественный Детгиза, Курдов попробовал себя в книжной графике, делал иллюстрации к произведениям поэтов и писателей, его рисунки появлялись на обложках детских журналов. Больше всего он любил рисовать природу.
Даже в детстве он не столько любовался природой, сколько впитывал её в труде: охотился, был подручным у мельника, работал на огороде.
Валентин рисовал обитателей леса и поля, птиц. И лошадей. В детстве в деревне была у него любимая игрушка — большая деревянная лошадка, обитая настоящей жеребковой шкурой, с натуральными хвостом и гривой. Сделал её деревенский плотник. Возможно, тогда и запала в душу художника любовь к лошадям. У отца было две лошади — Гнедко и Мухорка. Валька гонял их с деревенскими мальчишками в ночное, а по дороге лихо скакал наперегонки.
Когда Валентин служил в армии в конной артиллерии, то на коновязи чистил коней по четыре часа ежедневно, ему доверяли ехать головным номером в сменной езде. В годы студенчества он ходил рисовать на ипподром. Фаворитом бегов был тогда серый жеребец Любимец. Ездил на нём известный наездник Фёдор Московкин. В двадцатые годы Курдов сделал рисунки к книжке-картинке «Конница Будённого» и не раз возвращался к этой работе.
Художник воспринимал революцию как силу для обновления старого мира. Скачущие всадники навсегда запечатлелись в его памяти: «Какой разительный контраст! Рабочие комиссары с красными бантами на груди, питерские матросы, опоясанные пулемётными лентами, красногвардейцы в обмотках и будёновских шлемах, так похожие на витязей. Голодные, кто в чём одет, они гнали сытый, хорошо одетый боевой корпус белого генерала Гайды. И ещё, мне навсегда запомнились их песни…»
Во время Великой Отечественной войны Курдов остался в Ленинграде и с первых месяцев блокады осаждённого города вместе с другими художниками работал над плакатами «Боевого карандаша», сделав более 30 агитационных листов. Он выезжал на Волховский фронт, был в партизанском отряде Косицына и всегда рисовал. Потом в 1942 году из этих набросков появились литографии «По дорогам войны». Среди наград художника есть медали «За оборону Ленинграда», «Ленинградский партизан».
Среди замечательных детских книг много таких, которые иллюстрировал художник. Среди них «Лесная газета», «Рикки-Тикки-Тави» и «Калевала».
«Лесная газета» переиздавалась более двадцати раз, если считать зарубежные издания. «Лесная газета» — энциклопедия природы для детей. Работая над этой книгой, художник подружился с писателем Виталием Валентиновичем Бианки. Они вместе охотились и путешествовали.
К Киплингу Валентин Курдов возвращался неоднократно, восхищаясь выразительностью и точностью его метафор: «Змея извивалась, как часовая пружинка». Чтобы это нарисовать, нужен был новый изобразительный язык. Именно с этих поисков началась работа Валентина Курдова, Евгения Чарушина и Юрия Васнецова в Детгизе.
Художник увлекался карело-финским народным эпосом «Калевала», записанного и собранного финским учёным Лённротом. Образы «Калевалы», казалось, пришли из народной жизни и были близки художнику своим характером и отношением к труду. Это пахари, охотники, рыболовы, кузнецы, строители лодок, мореходы. Мужество, единоборство со стихией, великий крестьянский труд — так видел он «Калевалу». Урал и карельский север тоже по-своему близки друг другу. Кузнец Ильмаринен, например, вспахал змеиное поле. А разве северная тайга, нетронутый лес, весь в изогнутых корнях и корягах — не змеиное поле! Только человек способен его вспахать. А на помощь ему приходит железо — первый плуг. В «Калевале» особенно было дорого живописцу народное представление о природе и крестьянском труде.
Валентин Иванович обычно начинал работать с утра. И работал не меньше шести часов в день, а если позволяли обстоятельства, то и до ночи. От рабочего стола его могли отвлечь заседания «Боевого карандаша», которые с 1939 года проходили два раза в неделю, а ещё худсоветы, жюри, выступления.
Станковой живописью Курдов не занимался, полотен не создавал. А свои иллюстрации делал по живым впечатлениям, важно было сделать зарисовку, а если не зарисовал, то и не увидел. Он мог рисовать живых раков, которых принес домой, или часами быть в зоопарке рядом с клетками диких зверей. Ему удавалось сочетать широту пространства и внимание к деталям, использовать принципы детского рисования, создавая условное пространство и нарушая законы перспективы. Из путешествий он привозил багаж наблюдений, рисуя местных жителей, их быт, костюмы, старинные предметы. Художник больше всего любил рисовать природу, русский лес с его обитателями, камышами на озере, облаками на небе, хотел передать неповторимо разнообразную стать лошадей, которых страстно любил и хорошо знал.
Писатель Глеб Горышин советовал рассматривать акварели, или литографии, или рисунки трижды: вначале издалека, потом поближе и, наконец, настолько приблизиться, что можно найти на нём «что-нибудь такое, вроде необязательное, но для чего-то художнику нужное, как знак, как клеймо мастера». Сейчас акварели художника могут послужить иллюстрациями к Красной книге, ибо он спел свой «гимн» природе и тому, чего уже в ней нет...
Литература
- Горышин Г. Мир, спаси красоту! [Очерк о художнике В.И. Курдове] // Север. – 1991. – № 2.
- Курдов В. О моих книжках // Художники детской книги о себе и своём искусстве. — М., 1987.
- Покровская С. Они рисуют для вас // Костёр. — 1977. — № 11.