В портретной живописи Ореста Кипренского отразились романтические мечты и идеалы, чувства и настроения людей первой трети XIX века. Жизнь художника была наполнена противоречиями, увлечениями, славой, тоской и одиночеством.
Первые его работы, посвящённые важнейшим историческим событиям России: разгрому армий Наполеона, восстанию декабристов, стали доказательством одарённости и мастерства живописца. Когда мы рассматриваем портреты кисти Кипренского, видим людей, отличающихся сословным положением, профессией, возрастом, и навсегда запоминаем их живое обаяние, необыкновенную приятность лиц, свежесть и гармонию красок.
Рождённый от крепостной крестьянки сын помещика Дьяконова назван был Орестом в честь героя гомеровской «Илиады», через год его усыновил дворовый человек Адам Швальбе. При крещении мальчику дали фамилию Капорский по названию городка Капорье, вблизи Ораниенбаума.
Детство своё будущий художник провёл среди крепостных, предоставленный сам себе. В шесть лет его избавили от клейма крепостного. Первые его наставники ― матросы из морской богадельни, которые рассказывали о бурях и кораблях. Он рисовал королей и императоров, участвующих в битвах. Дарование Ореста было замечено, и юношу определили в воспитательное училище при Академии художеств, а позже зачислили в класс исторической живописи. Для благозвучия переменили фамилию.
Увлечённый романтизмом, он много рисовал, на портретах позади героев всегда изображал грозовое небо. Строгие и требовательные учителя Угрюмов, Дойен заставляли наносить краски на холст без следов кисти, учили владеть карандашом. Видно, как стремительно росло профессиональное мастерство Ореста Кипренского. Дважды он участвовал в конкурсе на исполнение академической программы. В 1805 году получил первую золотую медаль за картину «Дмитрий Донской на Куликовом поле» и право на заграничную поездку. Однако воспользоваться этим правом ему не удалось, возможно, из-за своего строптивого характера, честолюбия и независимости, склонности к безрассудным выходкам. Всё это, по мнению светского общества, отличало натуру незаурядную, романтическую.
Молодого человека увлекла мысль стать портретистом. Ему казалось, что в этом жанре он будет свободен в большей степени, чем в исторической живописи с её традициями и правилами. К тому же в начале века увеличилось число заказов на портреты. Порывистый, пылкий, он не устоял перед соблазнами моды и света.
Орест Кипренский много читал, изучал лица, технику старых мастеров — Рубенса, Рембрандта, ван Дейка, Левицкого. Об этом увлечении свидетельствует «Портрет А. К. Швальбе», написанный в 1804 году. Двадцатилетний художник психологически тонко сумел передать властный характер старика с угрюмым и проницательным взглядом.
В сдержанно-спокойной форме исполнен «Автопортрет», который запечатлел задумчивую созерцательность и горячий темперамент художника. В «Автопортрете с кистями за ухом» показана внутренняя жизнь и чувства человека, оставшегося наедине с собой и увлечённого работой. Замечательны и другие произведения Кипренского: портреты мальчика Челищева, гусара Давыдова, супругов Хвостовых. Для каждой модели художник использовал разные эффекты светотени и сочетания красок, чтобы выразить индивидуальность личности, и всегда оставлял приметы времени.
Детский портрет Челищева, очень похожего на Петю Ростова из романа Льва Толстого «Война и мир», передаёт неповторимое выражение мечтательного ребёнка. Из тёмного овала выступает бледное лицо юного Челищева, по-взрослому одетого и модно причёсанного. Его глаза широко раскрыты, очень выразительны яркие губы и большие тёмные глаза. Мальчик полон ожидания будущих свершений: совсем скоро он станет героем Отечественной войны 1812 года, затем войдёт в одно из декабристских обществ. В одежде героя сочетаются оттенки синего, красного и белого цвета. Впечатляет деталь ― алый жилет с крупными пуговицами на фоне тёмно-синего сюртука и белизны воротничка рубашки.
На парадном «Портрете Е.В. Давыдова», написанном в 1809 году, представлен образ человека, готового к решительным действиям и не лишённого поэтической созерцательности. По характеру своему он напоминает легендарного героя партизанских отрядов, сражавшихся против армий Наполеона. Офицер небрежно облокотился о каменную плиту, руку положил на саблю. А за ним видно, как луч света борется с мраком, словно намекая на душевные тревоги отважного воина. В этом портрете многие узнают благородного и решительного поэта, красавца гусара Дениса Давыдова.
Некоторые портреты были выполнены итальянским карандашом. Художник изображал участников войны с Наполеоном: каждый имел своё выражение, свою мимику. Но теперь не было лиц вдохновенных, восторженных, овеянных героикой народной эпопеи. Напротив, в облике многих была видна печать размышлений и переживаний. За галерею портретов «героев своего времени» в 1812 году Орест Кипренский получил звание академика.
В 1813 году живописец написал портрет Натальи Кочубей, застенчивой, мечтательной девочки в домашнем платье с тесёмками. Художник использовал итальянский карандаш, пастель. Рисунок словно ожил, когда лёгкая кисть тронула розовым губы, синим — шаль. Мастер нашёл необычную манеру изображения: девочка сидит в пол-оборота, словно обернулась на чей-то зов, и недовольно хмурится. Юное лицо красиво: ясные светлые глаза, высокий чистый лоб, тёмные волосы зачёсаны назад. Очень скоро девушка вырастет, будет принимать участие в светских приёмах, но и теперь можно обнаружить её удивительную грацию и чистоту. Героиню портрета многие потом связывали с образом пушкинской Татьяны Лариной. Как известно, в черновиках романа Татьяна первоначально звалась Наташей.
Кипренского пригласили ко двору, он стал модным живописцем, купался в славе и «отравился» ею. За лесть и блеск, суету и успех художнику пришлось расплатиться ранней смертью. Жажда лёгкой жизни провоцировала его на безволие и леность, постоянную погоню за удачей. Он уже давно мечтал об Италии, «земле обетованной», стране искусства и свободы, но образ далёкого края был во многом романтизированным. По пути в Италию Кипренский посетил Германию и Швейцарию, в Женеве его избрали членом художественного общества. Он принял это как должное.
В Риме живописец изучал картины старых мастеров и понял, что ему не под силу достичь мастерства Рафаэля. Лёгкий путь славы, который предпочёл художник, не помог покорить Рима, и скоро он убедился в несовместимости идеальных представлений и реальной жизни. К суровой жизни беспечный живописец не был готов, дружба с русскими художниками не заладилась.
В Италии впервые появились противоречивые тенденции в творчестве Кипренского: интерес к внешней красивости, идеализация образов. Знатные и богатые люди в необычной одежде, сидящие в креслах, выглядят слащаво и жеманно. Заказов много, оплата хорошая. Итальянская публика портреты живописца хвалила, но без искреннего волнения.
Когда художник работал над полотном «Анакреонтова гробница», при странных обстоятельствах от ожогов умерла натурщица, потом умер слуга. Подозрения пали на Кипренского, и он уехал во Францию. В 1822 году, возвращаясь в Россию, Кипренский выставил в Париже несколько работ, но успеха не случилось, от этого остался горький осадок.
Зато здесь был написан «Портрет Е.С. Авдулиной», Бледное, нежно-фарфоровое лицо притягивает внимание зрителя. Грусть, отрешённость и мечтательность — таков хрупкий и замкнутый мир души этой женщины, испытавшей и жизненные невзгоды, и разочарования. С графической точностью выписан сложный узор желтой кашемировой шали, матовый жемчуг, охватывающий шею.
На окне в простом сосуде стоит белый левкой с опадающими лепестками. Грозовой пейзаж за окном усиливает ощущение одинокости хрупкого цветка, помогая понять замысел художника. Модель как будто не позирует художнику, она погружена в размышления. Кажется, что эта женщина с веером в руках думает о быстротечности жизни. Женский образ вырастает до символа нравственной чистоты, благородства и красоты, он полон романтической мечтательности. В позе генеральши, в положении рук есть нечто сходное с Джокондой знаменитого Леонардо, искусство которого восхищало Кипренского.
В 1823 году мастер прибыл в Петербург. Первое время сохранялось недоверчивое отношение к нему, многим казалось, что он слишком мало успел сделать, будучи за границей. И только выставка привезённых картин и новые заказы спасли его положение. Однако от слухов и подозрений, связанных с судьбой дочери погибшей натурщицы, о которой Кипренский позаботился, устроив её в приют при монастыре, избавиться было не так просто. Молчание и враждебность общества, отсутствие официального признания, оплачиваемой должности и собственного жилья, зависимость от заказов академии омрачали жизнь художника, но заставляли бороться и продуктивно работать.
В 1827 году по заказу А. Дельвига, который не случайно остановил свои выбор на уже известном живописце, Кипренский создал портрет А.С. Пушкина. Двадцативосьмилетнему поэту портрет понравился, и он написал художнику стихотворение-экспромт, назвав его «любимцем моды легкокрылой», «волшебником», который запечатлел «питомца чистых муз» и уберёг «навек от смертных уз» и тлена.
Известно, что Пушкин не любил позировать, но желанию лицейского друга Дельвига подчинился беспрекословно. Поэт изображён в простом сюртуке, в шейном платке, с клетчатым пледом, перекинутым через плечо. Руки покоятся на груди. Взгляд обращен вдаль. Лицо задумчиво, вдохновенно, полно затаенной грусти. Поэт словно прислушивается к слышным только ему голосам. Это Пушкин после декабристского восстания, размышляющий о судьбе друзей, о себе, о будущем России.
Чтобы подчеркнуть тему творчества, Дельвиг попросил мастера приписать бронзовую фигуру музы с лирой в руках, а потом заказал Н. Уткину сделать гравюру с портрета. Пушкин после смерти Дельвига в 1831 году предпринял попытку приобрести портрет. Когда же не стало Пушкина, его отец сказал: «Лучший портрет сына моего есть тот, который написан Кипренским и гравирован Уткиным».
В 1827-1828 годах Пушкин и Кипренский мечтали о поездке в Италию. Поэту отказали, художнику разрешили. В оставшееся до отъезда недолгое время Кипренский ещё не раз встречался с Пушкиным в семействе президента Академии художеств А.Н. Оленина: в 1828 году он писал дочь президента Аннет Оленину. Портрет, написанный Кипренским с натуры, походит на лучшие образцы старинной живописи. Когда в 1830 году его показали на выставке в Неаполе, многие восприняли его как шедевр Рубенса или Рембрандта.
Кипренский был достаточно образован, чтобы свободно чувствовать себя в петербургских аристократических кругах — прекрасно владел французским и немецким языками, увлекался древней историей, театром, интересовался философией, астрономией, геометрией. Для него были открыты лучшие дома Петербурга, где он познакомился с Державиным, Крыловым, Гнедичем, Дмитриевым, Карамзиным, Батюшковым.
В роковые для себя минуты Кипренский создал несколько автопортретов. Ранние изображения говорили об осознании себя как творческой личности, автопортрет 1820 года, предназначенный для галереи Уффици во Флоренции, создавался в годы славы, уверенности в своем мастерстве. «Автопортрет» 1828 года даёт нам иной образ мастера: несмотря на приветливую полуулыбку здесь уже нет уверенности в себе и своём таланте. Кипренскому жилось неуютно, и он снова решил ехать в Италию.
В 1828 году Кипренский возвратился в Рим. Его прежний успех здесь позабыли, вся слава пала на талантливого соперника ― Карла Брюллова. Мариучча выросла, стала красавицей, и художник влюбился в неё и безответно тосковал. Он много работал и сумел расплатиться с кредиторами, женился на Мариучче и уехал в Неаполь, потом во Флоренцию, в Болонью. Чтобы обеспечить семью, Кипренский писал копии с картин итальянских мастеров, выполнял немногочисленные заказы, рисуя мастерски, но без души то мрачные пейзажи, то жанровые сценки. Одиночество своё и разочарование в своём таланте топил в вине, ссорился с женой, ночевал где придётся и простудился.
В 1836 году из Рима прибыл корабль, на котором были полотна Брюллова, Бруни, Кипренского, гравюры Иордана. Из письма, сопровождавшего груз, стало известно, что пятидесятичетырёхлетний живописец умер на чужбине от воспаления лёгких. Об этом событии молчали газеты и журналы, только через месяц появилось несколько строк, посвящённых художнику.
Литература
1. Грантынь Э. Романтик пушкинской эпохи / Сельская новь. 1990. - №4. - С. 34-35.
2. Паустовский К.Г. Орест Кипренский / Паустовский К.Г. Собрание соч. в 8-ми т. Т. 6. - М., Художественная литература, 1969.
3. Турчин В. Орест Кипренский. К 200-летию со дня рождения / Юный художник. - 1982. - №2. - С. 8-14.
4. Чижова И. «...Мне друга сердца напиши»: Пушкин и Кипренский / Юный художник. - 1987. - №1. - С. 16-18.