Что нужно, чтобы составить морскую энциклопедию? Конечно, хорошие знания и тишина библиотеки! А кроме этого необходимы личные впечатления. Вот и Святослав Сахарнов (1923—2010) прежде чем написать «По морям вокруг Земли», отправлялся в дорогу и собирал необходимый материал в африканской саванне, подводном мире морей, джунглях Индии.
Этому принципу он оставался верен всегда, когда брался за новую книгу: сначала всё увидеть своими глазами, пощупать, подышать воздухом тех мест, где жили его герои.
«Как-то из одной дальней поездки, а была эта поездка в жаркую Африку, я привёз кокосовый орех. Жёлтый, лохматый, тёплый. Привёз и положил на книжную полку. И только я его положил, как в комнате сразу запахло африканской сухой травой, сырым лесом и ещё каким-то слабым звериным запахом.
Но случилось так, что однажды орех упал и разбился. Я не стал выбрасывать осколки, а бережно подобрал их и положил на ту же полку. И слабый запах остался.
Он до сих пор со мной. Я часто беру эти скорлупки, подношу к лицу, втягиваю слабые полузабытые запахи и вспоминаю всё, что видел в далёком тёплом краю».
«Чёрная река — тысячное стадо антилоп-гну течёт по саванне. Марширует на новое пастбище гривастое войско. Тесно, бок о бок, шагают, выбивая до корней пожухлую траву, чёрные быки и коровы.
И вдруг замедлила течение живая река, разделилась на два рукава, порознь потекли они, огибая что-то невидимое, спрятанное в траве. Обогнули и снова соединились в один поток.
Что такое? Всё ближе наш автомобиль к стаду, и наконец стало видно — мечется на пути громоздких животных, снуёт в траве небольшая тёмная птица. Отважно встала на пути антилоп маленькая мать. Где-то тут у неё спрятано гнездо. Не растопчите!
И послушалось антилопье воинство, свернуло с пути, не тронуло драгоценный чибисов домик.
Прошло стадо. Снова в саванне мир».
В книгах Сахарнова «Друг Тембо» и «Осьминоги за стеклом», «Подводные приключения» и «Сказки из дорожного чемодана» много рисунков его друзей-художников Льва Токмакова и Николая Устинова и фотографий самого писателя, который легко управлялся и с фотоаппаратом, и видеокамерой как на суше, так и под водой.
Святослав Владимирович — моряк с очень интересном морской биографией.
Когда началась Великая Отечественная война, он был первокурсником Ленинградского высшего военно-морского училища. Училище Святослав ускоренно закончил и сразу на фронт, на Чёрное море. Малая земля, Новороссийск, Цемесская бухта... — вот где прошёл он испытание войной. Под Новороссийском получил и первый свой орден Красного Знамени. С наступающей армией дошёл до Одессы и Севастополя, а далее — к румынским и болгарским портам, после война с Японией. Война закончилась, а морская служба продолжалась, сначала на Дальнем Востоке, а потом ходил и по морям вокруг земли. Так что о море и моряках знает Сахарнов не понаслышке. Всё в его морских рассказах — истинная правда.
«Если опуститься под воду и через стекло маски посмотреть на риф, захлебнёшься от восторга и удивления. Справа и слева поднимаются с морского дна каменные разноцветные деревья. Одно дерево жёлтое, второе синее, третье красное. Бродят среди ярких ветвей такие же пёстрые, непривычные для нашего глаза рыбы — плоские, высокие, как каски старых пожарных, длинные, как сабли, круглые, как шары, полосатые, пятнистые, одноцветные...
Плывёшь, только успеваешь ахать».
Вот как вспоминает о своей первой встрече и знакомстве с ним писатель-натуралист Николай Сладков:
«Я зашёл к Виталию Валентиновичу Бианки и встретил у него незнакомого моряка. Виталий Валентинович, хитро на него посматривая, говорит мне: «Очередной мой мучитель! Первый рассказ свой принёс. И как это люди ухитряются так плохо писать свои первые рассказы!»
Мне чуть неловко: моряк всё-таки, мундир, орденские планки... Но моряк не смущается. Это хорошо. Значит, он не думал поразить мир первым же своим рассказом. Понимает и к кому пришёл, и зачем: Виталий Валентинович — писатель старый и опытный. К советам его прислушиваются.
Мы познакомились. Моряк — Святослав Владимирович Сахарнов — приехал с Тихого океана. Заговорили, конечно, о море. Это было время, когда люди особенно серьёзно занялись изучением морских глубин. Говорили и мы о подводных домах, об аквалангистах, об обитателях морского дна.
Сахарнов рассказал, как однажды торпедный катер, которым он командовал, повредил винты. Вместо водолаза к винтам опустился он сам. Опустился и ахнул: чудеса кругом! В сухопутном море, в котором мы с вами живём, звери и птицы движутся головой вперёд. А под водой? Морской конёк головой вверх движется, камбала на боку плывёт, а десятирукий кальмарчик — тот и вовсе хвостом вперёд норовит! Сказочный мир. Даже тени ни у кого нет.
Очень он удивился. Вылез и написал свой первый рассказ. От удивления.
Через год мы встретились снова. И опять у В.В. Бианки.
На этот раз Святослав Владимирович вернулся с Чёрного мори. Читал нам повесть о том, как с маской и ластами опускался на дно, с самодельными — ласт и масок тогда ещё ни у кого не было. Называлась повесть «Разноцветное море». Очень она нам понравилась.
«Первая морская подводная книжка для детей! — сказал Виталий Валентинович, когда автор кончил читать.— Будем ждать, когда её напечатают».
Так Святослав Сахарнов стал писателем.
Сейчас у него издано уже более четырёх десятков книг. Сахарнов помнит заветы В.В. Бианки. Первый из них: писатель должен много ездить и всё видеть своими глазами. И он много ездит. Побывал снова на Тихом океане, жил у ловцов трепангов. На Чёрном море встречался с учёными, изучающими жизнь дельфинов. Был на берегах Ледовитого океана и наблюдал за белыми китами — белухами. Вместе с художником ездил на Курильские острова. И между прочим, попали они туда во время землетрясения. Прошёл слух, что вот-вот нахлынет на берег гигантская волна цунами. Приезжие все испугались, бросились бежать кто куда, местные жители по сигналу в сопки ушли, где повыше, а художник и Сахарнов остались. После землетрясения подходит к ним местный рыбак и говорит:
― Удивляюсь! Все спасаются кто куда, а вы на месте стоите и только головами крутите.
― Так работа у нас такая! — отвечают.
― Что за работа? — выспрашивает рыбак.— Учёные, что ли?
― Да нет.
Самим увидеть, самим испытать — для этого путешествуют писатели и художники.
Из поездок Святослав Владимирович привозит рукописи будущих книг. Чаще всего про море и про морских животных.
Книги о природе, написанные настоящим художником после собственного прикосновения к чудесам океана, тундры, гор, леса, полны открытий, неповторимости, красоты.
Не стал бы писатель Сахарнов тем, кто он теперь есть, если бы не выходил столько раз в море, не высаживался на пустынные безлюдные острова, не надевал бы водолазный костюм и не опускался в нём на морское дно.
Мы вместе со Святославом Владимировичем ездили в Восточную Африку, в заповедники Танзании, путешествовали по Индии. Там жили в заповеднике Пернар. Когда спросили у местного лесника: как тут насчёт тигров? — он помрачнел. «Все пересчитаны, у каждого зарисован отпечаток лапы». Вот до чего скудной стала природа даже такой изобильной на зверей страны, как Индия.
Из этой поездки Сахарнов привёз книгу «Слоны на асфальте». В ней есть такие слова про диких животных: «Они выживут, я верю, но для этого им придётся научиться жить рядом с человеком, научиться, если надо, ходить, по асфальту, как уже научились ходить слоны в заповедниках».
И ещё одно наблюдение Сахарнова:
«Провожая меня в Африку, художник Николай Устинов сказал на аэродроме:
― Слушай, а какого цвета, между прочим, слон? Посмотри.
Я ответил:
― А что смотреть? Серый.
И ошибся.
Слон, который только что выкупался в реке, аспидно-чёрного цвета. Для того чтобы не докучали насекомые и чтобы солнце не иссушало кожу, животные посыпают себя пылью и становятся серыми, желтыми, коричневыми.
Став очень сильным, изобретя оружие и ловушки, человек решил, что можно забыть о родстве. Между ним и зверем возникла пропасть. Люди отмежевались от своих меньших братьев. В порядке вещей стало не только добывание еды, но и развлечение, при котором убивают животное. И способ хозяйствования, когда истребляется целый вид.
Что же главное в общении человека с диким животным? Я бы ответил так: главное — само общение.
Созерцание картин великих художников, слушание классической (впрочем, любой) музыки необходимы. Сколько и что получает побывавший в Эрмитаже, прослушавший в филармонии концерт? Этого мы точно не знаем, догадываемся, но выразить числом, мерой не можем. Просто знаем, что без этого человеку нельзя. То же можно сказать и про общение с животными.
Я не могу объяснить, сколько и что даёт созерцание котикового лежбища на Командорах, пасущегося стада слонов в африканской саванне, летящих над Днепром на юг журавлей... Что получаем мы, видя, слушая их? Не знаю. Но знаю, что без этого человеку тоже нельзя».