Top.Mail.Ru
За песнями минувших дней...
Круг чтения

Фольклорные экспедиции

Студенты филфака летом ездят на диалектологическую практику в далёкие деревни. Именно там можно найти удивительные старинные песни, услышать певучий говор.

Путешествовал по псковской земле и собирал фольклор со студентами и литератор Дмитрий Молдавский (1921-1987). Ялтинец по рождению, он учился на филологическом факультете Ленинградского университета. Когда грянула Великая Отечественная, продолжил обучение в эвакуации и окончил Педагогический институт имени Т.Г. Шевченко в Сталинабаде (Таджикистан).

Активно занимался переводами и стихотворным творчеством: перевёл таджикский эпос «Гуругли», выпустил две поэтические книги «Слушай, жизнь!» и «Горы и дороги».

После войны Дмитрий Миронович учился в аспирантуре Ленинградского университета, изучал фольклор, русскую сатиру (Кантемир, М. Салтыков-Щедрин, М. Зощенко), поэзию XX века (творчество А.Прокофьева, В. Маяковского, Н.Асеева, М.Дудина).

Собиратель народного творчества, Дмитрий Молдавский написал книгу «За песней, за сказкой, за одолень-травой» (1975) о том, как записывать фольклорные жанры от сказителей, как фиксировать особенности произношения жителей российской глубинки. Писатель размышлял о глубоких русских традициях, о мастерах народного искусства разных народностей.

Разве можно пожалеть о трудностях пути, когда видишь перед собой неутомимую Пашу песенницу, когда слышишь простые слова песни и чувствуешь силу народная, идущую из глубины столетий!..

 

Дмитрий Молдавский

В поисках песен

(Из записок фольклориста)

Было это так. Летом все мои знакомые разъехались с экспедициями. Геологи отправились в Тана-Туву и на Дальний Восток, ботаники — на Кольский полуостров, зоологи — в Таджикистан.

Наконец, и у меня зазвенел телефон.

— Алло! Собирайтесь, — сказали мне, — в фольклорную экспедицию за сказками и песнями. С вами поедут ещё трое студентов.

— Хорошо, — ответил я.

Пока шёл в университет, мне представлялись скалистые отроги Тянь-Шаня, голубой дым над юртой и столетний старик охотник, рассказывающий великолепные старинные легенды.

В университете сказали, что мы едем... в Псковскую область.

Я даже немного расстроился. Все знакомые — на Памире или в Саянах, а я буду бродить где-то здесь, под самым Ленинградом.

Когда маленький городок Пыталово скрылся за лесом, начался дождь. Все мы четверо вымокли в несколько минут. И, к тому же, потеряли дорогу.

«Вот тебе и «под самым Ленинградом!» — подумал я...

Мы переходили вброд какие-то речки, пробирались через кустарник.

— Ах, — сказала Тоня,  — если бы я знала, никогда бы не поехала.

— А я бы поехал! — возразил Володя. — Только взял бы резиновые сапоги.

Лёля отважно пробиралась вперёд и молчала.

Мы разыскивали знаменитую песенницу Вавилову.

Подошли к водяной мельнице. С грохотом валила в пропасть вода, вращая невидимые колёса. Перейдя через плотину, мы спросили, где живёт Настасья Ивановна Вавилова.

— Вавилова? — отозвался какой-то старик. — Паша песенница? Да вот рядом...

Вот и изба. Высокая немолодая женщина сидит против нас и поёт. И, слушая её, мы забываем про маленькие трудности похода и радуемся встрече. Сила народная, идущая из глубины столетий, звучит в простых словах песни:

Не бывать шельме-злодею в нашей каменной Москве.

Ай-люли, ай-люли, в нашей каменной Москве.

Звенящим густым голосом поёт Настасья Ивановна старинную песню о турецкой войне.

Поле чистое, турецкое.

И поле чистое, турецкое.

Мы когда тебя, поле, пройдём...

И мы когда тебя, поле, пройдём...

Вот она, живая история! Не под звуки ли этой песни брали русские солдаты Плевну, сражаясь за свободу Болгарии?

А Настасья Ивановна всё поет. Наши тетради покрываются строчками записей. Записывать надо точно, сохраняя не только все слова, но и особенности произношения.

— Не устали ещё слушать? — спрашивает Настасья Ивановна. — Много песен я знаю с молодых годов — и про женскую долю и весёлые хороводные...

Мы просили спеть что-нибудь весёлое. И Настасья Ивановна поёт известную песню о непутёвых братьях — про Фому и Ерёму. Про то, как купили они двух лошадей: — «а Ерёмина не тянет, Фомина-то не везёт», как приобрели двух собак: — «а Ерёмина не лает, Фомина совсем не знает» и про другие их дела.

Шуточные песни, песни о женской доле, колядовые — огромное количество песен знает Настасья Ивановна. Но здесь мало записать слова. В следующий раз мы приедем с фонографом — записывать и слова и мелодию.

Тетради исписаны с начала до конца. Мы встаём и прощаемся.

— Не жалеешь, Тоня, что поехала?— спрашиваю я.

— Конечно, нет, — говорит Тоня. — Конечно, нет!

Дождь уже прошёл. Мы идём по мокрой траве. Отовсюду доносятся голоса птиц. Гудит река. И всё кажется нам, что мел слышим далёкую, ещё не записанную песню.

 

Литература

Молдавский Д. За песней, за сказкой, за одолень-травой. - Л.: Лениздат, 1975.

Для того, чтобы мы могли качественно предоставить Вам услуги, мы используем cookies, которые сохраняются на Вашем компьютере. Нажимая СОГЛАСЕН, Вы подтверждаете то, что Вы проинформированы об использовании cookies на нашем сайте. Отключить cookies Вы можете в настройках своего браузера.
Согласен